12 апреля 1946 года на Нюрнбергском процессе. Вечернее заседание

Подсудимый Кальтенбруннер, допрос которого продолжался на вечернем заседании трибунала, продолжал, как и прежде, голословно отрицать предъявленные ему обвинения, как бы неопровержимо они ни были документированы. Ему предъявляются свидетельские показания о том, что его видели в лагере уничтожения в Маутхаузене, - Кальтенбруннер говорит: это неправда. Ему предъявляются свидетельские показания, что он виновен в расстреле заключённых Маутхаузена за несколько дней до капитуляции Германии, но подсудимый продолжает упрямо запираться.

Обвинитель Эмин представляет трибуналу новый документ - показания бывшего коменданта концентрационного лагеря в Маутхаузене эсэсовца Пирейса. В показаниях говорится, что в Маутхаузене «умерло» около 65 тыс. человек. Пирейс указал число эсэсовцев, которые «делали эти смерти». Их было 5 тысяч. В его показаниях прямо говорится, что Кальтенбруннер распорядился от имени Гиммлера «ликвидировать» всех заключённых в Маутхаузене. Было приказано доставить обречённых на фабрику и взорвать её.

Кальтенбруннер нервничает и разыгрывает «возмущение», когда зачитываются показания свидетелей о том, что его видели в Маутхаузене, что он отлично знал о существовании газовой камеры и скалы, с которой сбрасывали заключённых.

Обвинитель Эмин «освежает память» Кальтенбруннера ещё одним свидетельским показанием: «Ранним летом 1943 года обергруппенфюрер СС доктор Кальтенбруннер посетил концентрационный лагерь в Маутхаузене. Кальтенбруннеру показали три метода истребления: выстрелом в затылок, через повешение и умерщвление газом. Среди казнённых были женщины. Тела казнённых унесли в крематории. Доктор Кальтенбруннер отправился в крематорий после казни, а позднее к месту захоронения».

Обвинитель: Припоминаете ли вы, подсудимый, ваш приказ коменданту лагеря Маутхаузен в апреле 1945 года, чтобы он уничтожал в Маутхаузене не менее тысячи человек ежедневно?

Кальтенбруннер: Я никогда не издавал такого приказа, господин обвинитель.

Тогда обвинитель оглашает следующие показания полковника Бехера: «Я посетил концлагерь в Маутхаузене 27 апреля 1945 года. Комендант лагеря сообщил мне под строжайшим секретом, что Кальтенбруннер дал ему приказ умерщвлять в Маутхаузене ежедневно не менее тысячи человек».

Обвинитель: Правильно ли это, подсудимый?

Кальтенбруннер: Частично правильно, частично нет.

Когда обвинитель попросил подсудимого точнее указать, что в зачитанных показаниях является неправдой, Кальтенбруннер заговорил о необходимости «экономить время трибунала», увиливая от ответа по существу.

Обвинитель: Подсудимый, вы слышали не раз на этом суде выражение «особое обращение»?

Кальтенбруннер: Да.

Обвинитель: Вы знаете, что это означает?

Кальтенбруннер: Следует предположить, что это был приговор к смертной казни, который выносился не судом, а распоряжением Гитлера.

Так как подсудимый пытается и на этот раз представить дело так, будто он только понаслышке знал об «особом обращении», обвинитель Эмин зачитывает свидетельские показания о том, что именно Кальтенбруннер разработал проект об «особом обращении» и добился его одобрения. В показаниях говорится, что Кальтенбруннер сам определял «особое обращение», как «казнь без суда».

Давая объяснения по этому поводу, Кальтенбруннер заявляет, что применял этот термин только в «юмористическом смысле». Это заявление вызывает в зале возмущение.

Полковник Эмин предъявляет подсудимому его письмо на имя бургомистра Вены, в котором Кальтенбруннер сообщал, что в Вену посылается 12 тысяч евреев, которые должны быть использованы на оборонных работах. «Следует понимать, - говорилось в письме, - что они представляют из себя людей, которые могут быть уничтожены в любое время. Женщины и дети, не способные к работе, должны быть уничтожены».

Обвинитель показывает подсудимому три документа, уличающие его как главного виновника уничтожения 400 тысяч евреев из варшавского гетто.

Тогда Кальтенбруннер объявляет все три документа «фальшивками», составленными его врагами в гестапо. Но одни из них оказался его ближайшим другом Кальтенбруннер дал этому своему другу - генералу СС Штруп восторженную характеристику, ставя его честность выше всякого сомнения. Когда же обвинитель зачитал показания Штрупа, говорящие, что именно Кальтенбруннер организовал уничтожение варшавских евреев, подсудимый тут же объявил Штрупа «лжецом».

Обвинитель, предъявив подписанный собственной рукой Кальтенбруннера приказ, предлагавший полиции уничтожать союзных лётчиков и наказывать ссылкой в концлагеря людей, которые мешают населению линчевать лётчиков, спрашивает Кальтенбруннера, подписывал ли он этот приказ. Подсудимый пускается в длинное объяснение. Председатель трибунала вынужден прервать его и повторить вопрос обвинителя. Тогда Кальтенбруннер сваливает всё на своего помощника, который будто бы ухитрился подделать его подпись.

Допросом Кальтенбруннера закончилось вечернее заседание трибунала.